Сухов в полдень разобрал елку. Я загрузила стиральную машинку, надраила кастрюли, пропылесосила и, с чувством выполненного долга, забралась на диван с остатками рождественского шампанского. Кусочек ананаса в бокале, стремясь догнать крошки шоколада, покрылся, испариной пузырьков. Ароматный ломтик то опускается на дно, то выныривает на поверхность напитка, стараясь ухватить как можно больше воздуха, для последующего погружения.
Хорошо! В доме покой и ощущение нирваны!
- Десять дней, это перебор!- полушепотом мыслю я.- Конечно новогодние каникулы устраиваются не для нас, а для людей с хорошим достатком, дабы предоставить им возможность зимнего отдыха в Забугорье…
- Да,- тихо соглашается Сухов, потягивая кофе.- такой нагрузки ни какой организм не выдержит! Как люди пьют месяцами?...
- После встречи Старого Нового года сажусь на диету.
- Мы и Старый год будем встречать?
- Не паникуй,- перехожу я на шепот,- сделаем салат, запечем курицу и съедим их под «Абрау-Дюрсо».
- Я не пью шампанское.
- У нас осталась настойка и текила.
- Не хочу пить, устал.
- А ты думал, что у пьющих людей жизнь- мед? Хорошо, обойдемся салатом и курицей.
В душе я радуюсь намерению Сухова отказаться от последующих возлияний. Шум стиральной машинки, вторит звуку телевизора. Тихое двухголосье домашней техники, дополненное действием шампанского, успокаивает. Я ставлю недопитый бокал на пол и, уткнувшись в колено Сухова, засыпаю. Завтра на работу.
|
